Народный гнев переводят с олигархов на блогеров
Комитет СФ по бюджету и финансовым рынкам предлагает правительству РФ рассмотреть вопрос о налогообложении блогеров.
Сенаторы рекомендуют ФНС выявлять и привлекать к ответственности физлиц (и организации), получающих доходы от деятельности в интернете и уклоняющихся от уплаты налогов, в том числе блогеров и интернет-тренеров.
Недавно правоохранители предъявили претензии в уклонении от уплаты налогов нескольким блогерам: Елене Блиновской, Валерии Чекалиной (Лерчек), Александре Митрошиной. Самая крупная задолженность среди них у Блиновской — более 918 млн рублей.
По данным следствия, Блиновская дробила свой бизнес по продаже онлайн-марафонов и тем занижала полученные доходы. Уплата налогов по упрошенной схеме предполагает доход в размере не более 150 млн рублей в год. Теперь Блиновская под домашним арестом.
Настойчивое предложение своих небесспорных услуг за деньги снискало таким блогерам сомнительную славу «инфоцыган». Интересно, сколько в стране подобных нуворишей? Чем они в основном промышляют? Почему их раньше не трогали, а взялись только сейчас?
О том, как устроен этот специфический рынок, рассказал президент союза блогеров Денис Нырков.
— Общий объем доходов российских блогеров исчисляется десятками миллиардов рублей. Тех, кто зарабатывает сотни миллионов — человек 50−100, не больше. Остальные — средние блогеры, имеющие до 1 млн подписчиков. Они тоже хорошо зарабатывают, но это более скромные цифры. В инфобизнесе масштаб деятельности и заработка сильно зависит от объема средств, первоначально в него вложенных. И надо понимать, что на 70−80 процентов этот рынок находится в «серой» зоне.
«СП»: Кто и за что платит блогерам?
— Исторически всё начиналось с того, что зарубежные социальные платформы платили за тысячу просмотров. Снял кто-то видео, тысяча просмотров набралось, копеечка прилетела. Второй вариант — спонсорство, когда заинтересованная сторона платила за размещение в посте информации о себе. Это могло быть единоразово или по срочному контракту. Объем рекламы у блогеров превзошел объем рекламы на ТВ еще в 2018—2019 годах.
Также оплата может быть в форме донатов (пожертвований) во время, например, стримов. Это прямое финансирование. И, наконец, существует инфобизнес, когда блогеры капитализируют свою аудиторию через выпуск информационных продуктов. Например, записывают «мотивашки», создают онлайн-школы и, сделав это один раз, продают их в течении времени, собирают залы поклонников. Бывает, продают и собственный мерч. Но основное, это все-таки реклама.
«СП»: Странно, что государство озаботилось налогами с интернет-доходов только сейчас, а не с 2018—2019 года, когда они взлетели до небес…
— Здесь мы переходим в сферу политики. Наш союз всегда выступал за регулирование тематики информационного пространства. Потому что самый главный регулятор этого процесса (кто, когда, что и зачем говорит), определяющий повестку — маркетолог, рекламодатель. Тот, кто платит деньги. Сегодня он заказывает рекламу кока-колы, а завтра попросит направить людей на улицы. Для маркетолога разницы нет. У него свои KPI, своя зарплата. Блогеру — тоже. Ему платят, и он рад.
Воздействовать на эту ситуацию можно двумя путями. Первый — государством, создавая законы, реестры, ограничения. Второй — с помощью саморегулируемой организации, когда представители блогосферы, IT-индустрии сами формируют условия, по которым они работают и предлагают рекламодателям тоже играть свою роль на этом рынке в качестве заказчиков. Это в их интересах. Речь идет о нормализации рынка.
Необходимость такой нормализации стала еще очевиднее с началом пандемии. Роль блогеров и лидеров общественного мнения сильно выросла. Потому что когда люди стали ограничены в возможностях, их внимание к процессам в сети резко выросло. А государству было не до этого. У крупных госструктур нашлись свои возможности формирования повестки, а рынок работал по-своему. Но с началом СВО стало ясно, что против россиян ведется настоящая системная когнитивная война.
А поскольку почти все платформы, на которых базировалось большинство блогов, были «вражеские», то они определяли кто, как и сколь часто будет на них заметен. Кроме того, стали пробуксовывать традиционные каналы подачи информации. При этом российский сегмент соцсетей мизерный — два процента от международного. Платформам проще нас отрубить и забыть. А для россиян это критично. Наш союз бьется за то, чтобы системно решать эту проблему.
«СП»: Теперь государство, взимая налоги, как минимум напомнит о себе блогерам…
— Блогер, как любой субъект бизнеса, должен платить налоги. Есть разные схемы оптимизации этого. Но большинство заинтересовано в оплате наличкой. Это касается и рекламодателей. Это последствия нерегулируемого рынка. Государству необходимо придумать способы перевести «серый» рынок в «белый». В этом случае участникам станет понятно, с кем можно работать, а с кем неприемлемо. Это выровняет ситуацию на рынке.
Интернет-омбудсмен Дмитрий Мариничев уверен, что деятельность блогеров следует рассматривать прежде всего как бизнес.
— Это такая же сфера услуг, как любая другая, только в сети. Обеление рынка и приведение интернет-рынка в упорядоченное состояние рано или поздно должно было случиться. Это часть более общего процесса превращения рынка в законопослушную формацию и привитие всем в обязательном порядке привычки платить налоги. Мы приходим к той практике, которая существует, например, в США.
Культура платить налоги прививается кнутом и пряником. Этот процесс мы наблюдали в бытность Михаила Мишустина главой ФНС. Тогда многие отрасли обелились. Разве что они не были так информационно заметны, как блогеры, но ситуация там была точно такая же. Вспомним, алюминиевую отрасль, сбор, сдачу и переработку банок, где пришлось решать проблему НДС на вторичку, структурировать уплату налогов. Сейчас она стала абсолютно прозрачной.
Конечно, деятельность блогеров носит цунамиподобный характер, поскольку дистрибуция контента достаточно проста, мы это легко замечаем и поэтому акцентируем на этом внимание. Но вообще никакой разницы между блогером и любым другим предпринимателем, который печет пирожки или содержит дом быта, нет. Визуальные информационные перегибы не должны затмевать того факта, что блогеры подчиняются обычному налоговому законодательству.
«СП»: В Совфеде люди заседают серьезные, с длительным жизненным опытом, для них, наверное это малопривычно…
— Да, наверное, для них это новация, но по сути всё оказывается гораздо прозаичнее.
По мнению координатора «Левого фронта» Сергея Удальцова, раскулачивая популярных блогеров, верхи отвлекают внимание от сверхбогатых.
— Понятно, что есть топовые блогеры, которые много зарабатывают. Но доходы большинства все же более скромные. До сих пор был негласный договор людей с государством, которое пусть и платит народу нищенские зарплаты и пенсии, но закрывает глаза на некоторые сферы экономики.
Однако сейчас, когда в бюджет из-за западных санкций перестали поступать колоссальные доходы, прежде всего от нефти и газа, властям приходится думать, как бы подоить народ разными способами. Налог на сбор грибов недавно ввели, теперь вот за блогеров возьмутся. Этак скоро налог на воздух изобретут.
«СП»: Блогеры, конечно, не олигархи. Зато на их примере удобно продемонстрировать жесткую линию…
— Сегодня российские власти стоят на распутье. Куда пойти: налево или направо? Налево — значит, реализовать лево-патриотическую программу, которая стала еще актуальнее с началом спецоперации на Украине. Нужен новый социалистический проект.
Для начала, как минимум, национализировать стратегические отрасли экономики, внедрить систему современного госплана, провести налоговую реформу, чтобы богатые слои, особенно сверхбогатые, платили больше и пополняли казну.
Второй путь: судорожно пытаться найти источники доходов, увеличивая поборы с населения, исходя из принципа «люди — новая нефть». Повышать тарифы, изобретать новые налоги, но не на сверхбогатых, а на обычных граждан. Пока власти явно идут по второму пути.
Кардинально менять систему они не хотят, не умеют, торгуют, промышляют всем, чем только могут, курс развития остается прежним. Разовый взнос в бюджет на крупный бизнес так и не проведен. Олигархов уговаривают, делают исключения, но без толку. Наоборот, о приватизации уже заговорили.
