«Счастливчик» из Нагасаки. И Хиросимы
Что такое «невезение»? И что такое «везение»? Вот, например, 29-летний инженер-проектировщик нефтяных танкеров Цутому Ямагути из Нагасаки очень обрадовался командировке в Хиросиму от судостроительного завода «Мицубиси». Как же — новый проект затевается, уникального специалиста ценят, значит на фронт не пошлют, какая бы ситуация там не складывалась! 6 августа 1945 года срок благополучно истекал, подарки родным куплены, настроение отличное.
С раннего утра, вместе с двумя коллегами уже выдвигался было в сторону железнодорожного вокзала, однако спохватился: «Где ханко, неужто забыл?» (японский идентификационный штамп-факсимиле). Пришлось вернуться, а потом торопиться коротким путём через доки. Ямагути поглядывал на часы — начало девятого утра — и вроде бы даже увидел мельком какой-то самолёт в небе и два отделившихся от него маленьких парашюта. Лёгкое удивление: почему самолёт один, обычно же налетали стаей?
Это уже много потом узнается и про американский бомбардировщик B-29 Enola Gay (имя собственное, в честь матери командира экипажа, сбросившего бомбу), и про небывалый никогда прежде атомный груз Little Boy, и про расстояние, на котором оказался конкретно он от эпицентра (проекции на землю воздушного взрыва). Всего-то три километра. Всего-то «ярчайшая вспышка, разрыв барабанных перепонок, временная слепота, сильнейший ожог левой стороны тела, большая доза радиации». Полежал, отдышался, пополз. Не иначе — фортуна: рядом было нечто вроде укрытия, в значительной степени погасившее эффект ударной волны. Хотя, если б не забыл тот злосчастный «ханко», и не пришлось бы возвращаться…
Первую более-менее квалифицированную медицинскую помощь оказали в бомбоубежище, где Ямагути провёл ночь, весь перебинтованный, похожий на призрака, но категорически отказавшийся от госпитализации — скорей домой, туда, в Нагасаки, ждут же, волнуются! Там ведь тоже есть врачи, там семья, там и родные стены в случае чего помогут. И, кстати, — да, но задержись хотя бы на пару суток, которые ему предлагали…
Японская педантичность и субординация: да весь в повязках и на лекарствах, но доложить непосредственному начальнику об итогах командировки и особенно её финале — обязательно. 9 августа 1945 года около 11 часов утра, шеф недоверчиво качает головой, слушая про «одну бомбу, уничтожившую целый город». И, вдруг — опять, за окном всё тот же ослепительный белый свет! Вроде как символ надежды и святости. Но нет! «Мне тогда почудилось, что „гриб“ преследует лично меня из Хиросимы», — вспоминал впоследствии Ямагути. То ли фортуна улыбалась, то ли судьба издевалась, но и на сей раз расстояние до эпицентра взрыва оказалось около 3 километров.
Серьёзных ранений не последовало (родные стены? удачное падение за секунду до удара? спасительный ландшафт холмов?). В основном «по мелочам» — контузия, высокая температура, непрерывная тошнота и рвота в течение недели, бинты «вклеившиеся» в раны, которые долго не могли заменить. Повезло!
Вот и Ямагути решил, мол, негоже ему сетовать на жизнь, особенно после того, как у него и жены (также пережившей атомную бомбардировку в Нагасаки), кроме первого сына родились ещё две дочери. Он вернулся к любимой работе, про статус «выжившей жертвы» (а тем более «дважды выжившей») предпочитал не распространяться, полагая, что по сравнению с ним многим «повезло» гораздо меньше.
И вроде бы не поспоришь — Цутому Ямагути умер от онкологии в возрасте 93 лет. Но до своей смерти успел похоронить жену и сына, на которых сказались последствия «лучевой болезни». Дочери под постоянным врачебным наблюдением — низкое количество лейкоцитов в крови.
Цутому Ямагути отказался от «не публичности» в конце 90-х годов, написав книгу о своём уникальном опыте и объявив «ядерному оружию» личную месть: «Моё предназначение, рассказать всем, что произошло». Его смотрели в документальных фильмах, слушали призывы в ООН, но у благодарной публики реакция была не всегда адекватная: «Да он — настоящий счастливчик»! Иногда — наоборот.
Уже после смерти Ямагути британская Би-би-си отобразила его в комедийной программе QI, назвав «Самым невезучим человеком в мире» и под наложенный смех ведущий спрашивал: а, может, атомные бомбы, попадая в него, отскакивали? Посольство Японии в Великобритании тогда заявило протест, руководство Би-би-си извинилось, дескать, «недооценили потенциальную чувствительность данного вопроса для японских зрителей» (только японских?). А дочь Ямагути сказала в интервью: «Очень жаль, что над подобным смеются в Великобритании — стране, у которой имеется ядерное оружие. Значит, они не воспринимают угрозу. Мне это скорее грустно, чем сердито».
Увы, но, похоже, сейчас ядерное оружие перестают адекватно воспринимать не только в Великобритании. Впрочем, резюме здесь вот какое. Опрокинув на себя кофе или застряв в автомобильной пробке, прежде чем воскликнуть «это какой-то ад!», вспомните «совсем другую историю» про «счастливчика» Цутому Ямагути.
