Иноагенты идут в суд: Я не такая, я жду трамвая!
Музыкант и сатирик Семен Слепаков* и блогер Илья Варламов** обратились в Замоскворецкий районный суд Москвы с требованием признать незаконным решение Минюста о присвоении им статуса иностранного агента. А совсем недавно такие же иски подали сатирик Максим Галкин*** и певица Земфира****.
То есть наметилась тенденция оспаривать указанный статус. Вслед за упомянутыми деятелями культуры, очевидно, последуют и другие их коллеги по списку иноагентов, среди которых немало артистов, режиссеров, театральных деятелей, продюсеров и т. п. В условиях, когда страна находится в военном конфликте, позиция творческого класса становится политическим фактором.
Закон о физлицах-иноагентах Владимир Путин подписал уже в разгар СВО (в июле 2022 года). Согласно ему иноагентом считается лицо, получившее «поддержку из-за рубежа» или находящееся «под иностранным влиянием» и занимающееся в России политической деятельностью, а также сбором военной и военно-технической информации. Определение, близкое к понятию «шпион».
К столь жесткой трактовке в отношении физлиц государство пришло не сразу. Впервые понятие «иностранный агент» было введено в законодательство РФ в 2012 году только для НКО, занимающихся политической деятельностью. Закон о СМИ-иноагентах был принят в 2017 году. С 2019-го года иноагентами стали признавать незарегистрированные общественные организации.
— Закон об иностранных агентах допускает обжалование этого статуса в суде, — отметил адвокат, общественный деятель Дмитрий Аграновский. — Так что право такое у них есть.
«СП»: И как, по-вашему, решит суд?
— Если наше государство чего-то стоит, то оно не должно пойти этим людям навстречу и снять с них статус иноагента. Думаю, что так оно и будет. Поскольку несмотря на все разговоры о либеральном реванше, серьезного поворота в эту сторону нет. Хотя и с патриотизмом у нас пока не очень…
Если же статус иноагентов будет судом снят, это станет признаком начала либерального реванша. Уверен, что с их стороны это целенаправленная акция, которая курируется из одного центра. Не удивлюсь, если окажется, что все упомянутые дела ведут одни и те же адвокаты.
Считаю, что эти люди действительно являются иноагентами, абсолютно враждебно настроенными к нашей стране. Статус они получили вполне заслужено. Не вижу ни одного случая, чтобы этот статус был присвоен ошибочно. Все они так или иначе засветились во враждебной деятельности.
Более того, во многих случаях это еще мягкий статус. Иноагент — это ведь не наказание, а всего лишь некоторые ограничения в деятельности. У нас он еще мягче, чем, например, в США. Многие из этих людей откровенно перешли на сторону врага и заслуживают более строгой правовой оценки.
Что касается каждого конкретного случая, то оценить обоснованность присвоения статуса тому или иному деятелю невозможно, поскольку нам этого не раскрывают. Вот пусть суд и рассмотрит, какие у Минюста были для этого основания. Я думаю, что весомые.
— Эта череда судебных процессов в чем-то показательна, но началась она не сейчас, — напомнил социальный психолог Алексей Рощин. — В прошлом году очень активно пытался судиться на эту тему экс-главред «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов*****. Он даже по своей инициативе разнообразил «плашку», которую положено вешать на свои сообщения иноагентам — сделал приписку «я с этим не согласен и оспариваю в судах». Но после проигрыша это добавление убрал.
Конечно, узок круг этих революционеров. В списке иноагентов несколько сотен человек. В принципе, они все из одного круга, так или иначе друг друга знают. Вполне возможно, что оспаривание в судах — согласованная акция. Вряд ли они почувствовали, что у них появились шансы на победу. Скорее, это символический жест, показывающий, что эти люди переходят в наступление. Они дают понять, что не боятся и в гробу видали все ограничения государства.
«СП»: Как, по-вашему, эта мера влияет на общество? И добилось ли государство тех целей, которые ставило?
— Население, кажется, до сих пор не поняло, что означает статус иноагента. Предполагалось, что им перестанут подавать руку, но этого не случилось. Существенного снижения их аудитории нет. А некоторые даже бравируют, иноагент для них как знак качества. Складывается впечатление, что главная цель государства — испортить им жизнь. Повесить гирю на ноги. Поскольку ярлык иноагента осложняет существование. На мой взгляд, выглядит это не очень достойно.
Критик, редактор отдела «Кино» газеты «Культура» Алексей Коленский указал на возможный финансовый интерес некоторых иноагентов и их покровителей.
— Статус иноагента для некоторых деятелей культуры означает лишь то, что эти люди лишились чести. Те, кто в трудный для Отечества момент уезжает и начинает его хаять, могут сделать такое только один раз в жизни. У той же белой эмиграции для этого хотя бы были основания — у них забрали Отечество, сломали его и стали строить нечто свое. Это был экзистенциальный кризис и трагедия. А у наших современников никакой трагедии нет. Все сводится к фарсу.
Власть не любят многие и порой обоснованно. Но они ведь к власти приплюсовали весь народ. Получается, одни идут на смерть, защищая народ, а другие выторговывают себе право каким-то хитроумным способом любить Родину отдельно них. И поддерживать деньгами, в том числе от госконтрактов, тех, кто их убивает. Это непристойно. Кстати, те, кто лоббировал и подписывал им госконтракты, остались на своих местах. Вот кого надо привлечь к ответственности.
По мнению политолога Дмитрия Еловского, иноагенты, подавая иски в суд, преследуют дальнюю цель удачно устроиться за рубежом.
— Практика, когда государство защищается от влияния извне, распространена в мире. Например, в США есть закон о лоббизме, где четко прописано как именно с помощью денег можно влиять на принятие решений. Также там есть закон об иноагентах, как и в Германии, и других странах — поскольку деньгами пытаются влиять на государства достаточно часто. И как правило не с благородными, а с деструктивными целями.
Эти цели могут быть как экономическими — например, чтобы усилить позиции компании одной страны в ущерб компании другой страны, военными — ослабить оборону противника, политическими — поставить государство противника под контроль. Но это всегда негатив. То, что Россия в 1990-е годы забыла о защите от подобного влияния, объясняется не очень адекватной внешней политикой руководства того времени.
«СП»: Тем более сейчас идет СВО…
— Однако существует большое «но». Основная проблема нынешнего российского закона об иноагентах — это отсутствие понятной прозрачной процедуры внесения в список. Минюст вносит в реестр человека, не объясняя причины, без суда. И противники закона используют непрозрачность процедуры как обоснование тезиса, что он служит не целям защиты интересов государства, а меркантильным целям или целям устранения политических конкурентов.
Подавая в суд, иноагенты стремятся либо увидеть доказательства, либо лицезреть поражение Минюста. И если Минюст не сможет публично доказать свою правоту, то это нанесет сильный удар по идее защиты от внешнего вмешательство и девальвирует статус иноагента. Поэтому Минюсту придется всерьез подойти к этой задаче, а не как обычно. Но если суд отклонит иски, то получится, что статус иноагента будет подтвержден еще и судом.
При этом иноагентов и ту часть общества, которая их поддерживает — около 5 процентов, отрицательное решение суда ни в чем не убедит. Они долгое время разрушали убеждение о независимости судов. Политически для своей аудитории они выигрывают в любом случае. Если иски удовлетворят, статус иноагента будет незаконным, а если отклонят, обвинят российские суды несправедливыми и затем, например, подадут иск в ЕСПЧ.
Россия уже не признает его юрисдикцию, но аудитория иноагентов считает ЕСПЧ легитимным. Скорее всего, в Европе признают статус иноагентов незаконным. После этого в РФ иноагенты будут обязаны выполнять требования к ним, а за рубежом смогут ссылаться на ЕСПЧ. Возможные административные и уголовные претензии в РФ они объявят неправомерным политическим давлением на себя. Это позволит получить статус политического беженца.
А российское государство своими действиями им в этом помогает.
Арт-критик, военкор WarGonzo Дмитрий Селезнев считает, что российские иноагенты еще легко отделались.
— Предполагаю, что Слепаков и компания пытаются снять с себя статус иноагентов не от хорошей жизни. Из-за этого они лишились заработка в России. Ясно, что эта мера используется государством против лиц, которые оказывают негативное влияние на общественность, создают определенные настроения. Не исключаю даже, что им выдают этот статус несколько предвзято.
Но на любимой ими Украине люди, которые выступают против политики Киева, просто исчезают. Я следил за блогами, за отдельными людьми, которых принято считать пророссийскими. Они так активно свою позицию не выражали. Делали это они очень осторожно, как правило, прикрываясь пацифизмом. Однако, с началом СВО за всеми сразу пришло СБУ, и где они сейчас остаётся только догадываться. Так что российским артистам следует поблагодарить наше государство.
«СП»: У нас некоторых отправляют на нары по более тяжелым составам…
— Например, посадили театрального режиссера Евгению Беркович. Я не поленился и посмотрел ее спектакль. Он достаточно провокационный и вполне может быть интерпретирован экспертизой как оправдание терроризма. Феминистка Беркович рассказывает о судьбах женщин, которые, не находя нужных отношений с мужчинами в России, связывается с боевиками ИГИЛ******.
А почитайте ее стихи, оскорбляющие память наших дедов и участников СВО. Это возмутительно! Тот факт, что она талантлива, вовсе не дает ей индульгенцию. Даже хуже, когда талантливый человек направляет свой талант на создание негативного образа. Теперь пусть ее судят. Это не перегибы. На месте государства я бы поступал бы точно также, и даже еще шире и жестче.
Конечно, государство вынуждено использовать ту нормативную базу, какая есть… Но мы — русские, всегда выступаем за справедливость. А как законодательно она будет оформлена, нам не очень-то и важно. Достаточно послушать песни Слепакова о солдатах в зоне СВО или посмотреть репортажи Варламова в «Ютуб», чтобы понять, что статуса иноагента им мало. Они должны сильно пострадать.
